Газета "Культура"
27.04 - 3.05.2006
На премьеру этого спектакля в Орловском театре "Свободное пространство" ожидалось прибытие автора, чье присутствие призвано было придать событию особый статус. Однако болезнь не позволила Славомиру Мрожеку прилететь в Орел.
Но "Бойня" в "Свободном пространстве" сама по себе вызвала серьезный резонанс. И даже спровоцировала проведение своеобразного "круглого стола", главной темой которого стало творчество Мрожека.
В ходе беседы собравшиеся (а среди них были местные журналисты, столичные театроведы, представители посольства Польши и Польского центра в Москве) рассуждали об универсальности профессионального "почерка" Мрожека, справедливо причисляемого к абсурдистам, но в произведениях которого отчетливо слышатся отголоски традиций Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова (кстати, сам Мрожек однажды обмолвился, что ему близок и А.Н.Островский). В общем, разговор получился содержательным и полезным, хотя и несколько запоздавшим. Потому что имя Мрожека сегодня почти исчезло с театральных афиш. А жаль. Уж больно высок был задаваемый его ироничными, остросоциальными и одновременно философскими литературными творениями уровень зрительского восприятия.
Тем ценнее появление "Бойни" практически не имеющей внятной сценической судьбы в России. Закономерно, что к ней обратился коллектив "Свободного пространства" (при активном финансовом участии ЗАО "Биотон Восток" В10ТОЫ З.А., Польша), спектакли которого адресованы прежде всего молодежной аудитории.
Ведь в фокусе мрожековского сюжета - юноша. Метаморфозы его хрупкого внутреннего мира со всеми присущими данному весьма "нежному" возрасту желаниями и комплексами, грандиозными соблазнами и неминуемыми разочарованиями.
Текст пьесы подвергся изрядным сокращениям (а они, увы, неизбежны по причине изначальной предназначенности "Бойни" для исполнения на радио), но ее человеческий посыл и интеллектуальная составляющая остались неизменными. Над переводом "Бойни" на язык театра трудилась постановочная группа из Польши, в которую вошли режиссер Гжегож Мрувчиньски, художник Марианн Иванович и композитор Збигнев Вишневски. Все они сработали на редкость добросовестно. Вишневски в соответствии с родом занятий главного персонажа - Скрипача буквально наполнил спектакль музыкой: как собственной, оригинальной, так и классическими мелодиями А. Вивальди, Н.Паганини, Н.А. Римского-Корсакова. Иванович придумал стильное, достаточно функциональное оформление (в первом акте мы видим комнату Скрипача, во втором - сцену филармонии). Мрувчиньски же "сочинил" из этих компонентов неординарное, довольно жесткое действо, где мелодрама соседствует с откровенным фарсом, а фантасмагория - с трагедией.
Здесь лирическое объяснение Флейтистки (Мария Демина) и Скрипача (Дмитрий Зайцев) сменяется эксцентричными ревностными выпадами его Матери (Нона Исаева), по-прежнему считающей своего резко повзрослевшего сына несмышленым ребенком. А одна из реплик Скрипача провоцирует настоящую мистификацию, в результате которой до поры неприметно стоящий в углу бюст Паганини внезапно обретает плоть и кровь. Да еще заключает со Скрипачом почти дьявольскую сделку - в обмен на возможность в полной мере ощущать все земные радости маэстро Паганини (Николай Рожков) отдает ему свою гениальность.
И Скрипач непременно этим шансом воспользуется. Но в зрителях его дебютного сольного концерта вдруг "проснутся" животные инстинкты, стремление к созерцанию исключительно кровавых зрелищ. И вот уже предприимчивый Директор филармонии (Валерий Лагоша) готов объединить вверенное ему заведение с... бойней, а Скрипач - стать убийцей.
Впрочем, выдержать внезапно свалившийся на него психологический груз ему будет не под силу. Но, судя по финалу спектакля, найдется немало охотников умершего Скрипача заменить...
Не правда ли, странная история, которую можно воспринимать как некую игру воображения героя, но более всего - как ясную метафору нынешней все меньше нуждающейся в культуре реальности. В этом Мрожек, написавший свою пьесу в далеком 1973 году, увы, оказался провидцем.
Майя ФОЛКИНШТЕЙН
Орел - Москва